Записки заключенного
12. ПЕРВАЯ ССЫЛКА
В 1976т после отбытия 4-х -летнего заключения в политически
концлагерях строгого режима меня привезли в ссылку в Сибирь в посело
Багдарин Бурятской АССР и сдали в местное отделение милиции. Здесь посл
ночи в камере предварительного заключения (КПЗ) выставили на улицу бе
жилья, средств к существованию, в арестанской одежде. Холода стояли уж
сильные, как-никак Сибирь и конец октября и мне милостиво разрешили спать
есть вместе с бичами, ханыгами и хулиганами, арестованными на 15 суток
Деревянная избушка для них, видимо бывшая деревенская баня, находилас
в закрытом дворе милиции и была переоборудована в камеру с решетками н
окнах, запиравшуюся на ночь. Она была, как правило, переполнена и арестант
спали в повалку на полатях и грязном полу, укрывшись своей заношенной
ветхой одежонкой
Все пятнадцати-суточники уже знали, что в Багдарин прибыл политический
отнеслись ко мне весьма доброжелательно, старались налить побольше баланды
дружно ругали советскую власть, а наиболее озлобленные, кому от милици
досталось больше синяков, грозили сжечь это заведение
В первый же день, как только меня выпустили, я дал телеграмму Ирин
Корсунской и через день получил небольшой перевод. Это позволило мн
перебраться в местную убогую деревянную гостиницу
Слухи по таким маленьким поселкам, как Багдарин, разносятся очен
быстро. Обслуживающий персонал гостиницы отнесся ко мне хорошо. Особенн
жалела меня администратор гостиницы молодая женщина Любовь Говенько, котора
всячески старалась помочь мне устроиться и просуществовать на первых порах
хотя ее не раз таскали и запугивали в КГБ. Доброе, сочувственное отношение
встречал со стороны многих, несмотря на все рассказы и слухи, которые об
мне распускало КГБ. Но люди боялись проявить свое отношение публично. Стоил
стукачу увидеть кого - нибудь, разговаривающего со мной наедине, как этог
человека начинали таскать, допытываться, о чем шла речь, заставляли писат
объяснения, угрожать и домогаться нужных им показаний об охаивании советско
власти, призывах ее подрывать. После этого человек, как правило, начина
избегать и встречь и разговоров
Районный центр Багдарин представлял собой небольшой поселок
населением около 3-х тысяч человек, застроенный деревянными домишками. Чут
ли единственным двухэтажным домом в нем был райком партии. Поселок имел пар
магазинов, небольшую столовую, быткомбинат, детсад, школу, столь необходимо
советским людям местное отделение КГБ и никакой промышленности. Рядом с ни
был расположен небольшой поселок Маловский, имевший около сотни дворов
Кругом на сотни километров простиралась тайга
По закону местные власти обязаны были устроить меня на работу
предоставить жилье. Примерно через две недели сотрудник милиции Вагано
устроил меня в геологоразведочную партию (ГРП) в поселке Маловский и посети
в общежитии ГРП. Меня прикрепили разнорабочим к макшейдеру Винникову Е.К.
секретарю парторганизации ГРП. В мои обязанности входило таскать за ни
рейку с делениями и держать ее строго вертикально в указанных местах. Лучше
работы для человека, защитившего докторскую диссертацию, в СССР разумеется
не нашлось. В обязанности, Винникова, как выяснилось позднее, входил
слежка, провокационные вопросы и писание доносов. То-есть то, что согласн
декрета советской власти 1918г, в отличие от рядовых советских граждан
члены партии должны делать бесплатно
В этом отношении Винников оказался весьма усердным стукачем и не тольк
в отношении меня. Он доносил и на рабочих, выражавших недовольство условиям
жизни и труда. Впрочем мало отличались от Винникова и другие члены партии
например, начальник группы Палиенко Г. С. или жена зам. начальника парти
Тугарина Л. А. В своих доносах они писали не то, что было
действительности, а то что подсказывало КГБ для фабрикации нового дела
Общежитие, в котором меня поселили, представляло деревянное здание с
сквозным коридором и рядом комнат по обе стороны. В нем жили строители
золотодобытчики, приезжие и бичи. Пьянки, хулиганство и драки происходил
чуть ли не каждый день. По праздникам и каждые полмесяца в аванс и получк
следовали запои и дебоши
Поскольку слух о моем техническом образовании быстро распространился п
поселку, ко мне стали обращаться с просьбами о ремонте бытовой техники
радиоаппаратуры, холодильников, стиральных машин. До этого мне н
приходилось этим заниматься. Но как авиационный инженер, хорошо помнивши
физику, я разбирался в этих устройствах и во многих случаях приводил их
порядок. Жители благодарили меня продуктами, иногда деньгами. Вскоре ко мн
стали обращаться и руководители местных контор с ремонтом пишущих машинок
др. канцелярской техники. Особенно помог хозяйственник прииска Глухов Пет
Федорович - ссыльный сталинских времен. Со слезами на глазаx он рассказа
печальную свою историю, как после войны его сослали в Сибирь, разрушили ег
семью. Он завел в Сибири новую семью, вырастил сыновей от новой жены, н
вырваться из Сибири так и не смог
Я ему привел в порядок все пишущие машинки в прииске и некоторое врем
пользовался одной из них, печатал на ней письма и жалобы, пока КГБ не дал
указание, из прииска прибежали испуганные сотрудники и забрали машинк
обратно. Тогда Петр Федорович дал мне сломанную, очень старую списанну
пишущую машинку, которую после больших трудов я привел в относительны
порядок и пользовался ей до нового ареста
Вообще на первых порах мне было очень трудно, надо было чем-то питатьс
до первой получки, покупать одежду. Жена из нескольких тысяч моих сбережени
не прислала ни рубля, ни старой рубашки. И я очень благодарен москвича
Лисовской Нине Петровне, Романовой Августе Яковлевне, Саловой Галин
Ильнишне и другим инакомыслящим, которых я до этого не знал, за ту помощь
моральную поддержку, которую они мне оказывали. Мне многие писали, ежедневн
приходило по 2-5 писем и пришлось вести обширную переписку. Вскоре стал
пропускать и некоторые письма из-за границы
Однажды в комнате, где я работал (к счастью, Винников в это врем
куда-то вышел), появился молодой парень в походной одежде с больши
рюкзаком. Оказалось это Саша Подрабинек - посланец московских диссидентов
Он решил в отпуск объехать ряд ссыльных в Сибири. Я до этого не знал его
Опасаясь провокации, я позвонил Гале Саловой, попросил Сашу немног
поговорить с ней на отвлеченную тему, не называя себя. Она опознала его п
голосу и сказала, что это очень хороший человек
Саша привез мне японский транзистор с короткими волнами - подаро
московских друзей. Я давно просил у них коротковолновый приемник, чтоб
знать правду о событиях в мире. К сожалению, Сибирь так далека от Европы
что в ней из зарубежных западных передач можно слушать только специальны
дальневосточные трехчасовые передачи "Голоса Америки", видимо, из Японии,-
то сквозь вой глушилок, расположенных в Улан-Удэ
Саша пробыл около двух суток. Он спешил, ему надо было объехать ещ
многих, а отпуск кончался. Он ввел меня в курс последних событий, просвети
в некоторых медицинских вопросах, знание которых мне очень пригодилос
впоследствии. Мы взаимно сфотографировались на память. Визит его удалос
сохранить в тайне. Когда я его провожал, на маленьком местном аэродроме н
было ни одного сотрудника КГБ и улетел он благополучно, без "хвоста"
По работе приходилось выезжать в тайгу за десятки километров, проводит
замеры в районах золотодобычи, ночевать в избушках. Особенно трудно мнe
приходилось зимой. Пребывание целый день на морозе, холодном ветру, лазани
по сугробам, в плохой одежонке, с рейкой и снаряжением, которое к концу дн
начинает казаться особенно тяжелым, да еще в моем возрасте сорок с лишни
лет, привели к тому, что я стал простужаться и часто болеть. Тем более что
холодных карцерах еще ранее я получил хронический бронхит. Тут и выявилис
прелести советского законодательства. Оказалось, что освободившимс
советским заключенным, в течении 6-и месяцев после освобождения, т.е. когд
они часто болеют и особенно нуждаются в помощи, больничный лист вообще н
оплачивается
Начальник ГРП Паршин А.П., а возможно и КГБ, которому стукачи даже мо
замечания насчет сибирских морозов подносили как охаивание советской страны
недовольный моими болезнями, не нашел ничего лучшего как перевести меня
грузчики. Я должен был вдвоем с напарником на складе вручную, зимо
разгружать и грузить 5-7 метровые бревна на автомашины. Я обратился
врачам, которые вынуждены были дать мне справку о противопоказаниях
тяжелому физическому труду и стал просить другую работу. Примерно в март
1977г меня пристроили, как оказалось впоследствии с умыслом, мастером п
ремонту электроприборов (плиток, утюгов) в быткомбинат в поселке Багдарин
Поселили меня в старой заброшенной полусгнившей избушке окол
быткомбината. Она была разделена на три секции. Две секции принадлежал
быткомбинату и в средней из них примерно 2,5 на 2,5 метра поселили меня.
другой несколько большей секции жила уборщица быткомбината Туркова с мужем
ребенком, в третьей секции такой же как у меня жили старик со старухой
злой собакой
Избушка эта не ремонтировалась с дореволюционных времен, крыша походил
на тюремную решетку и во время дождя и таяния снега в комнате потоки вод
лились по всему потолку
Первым делом мне пришлось доставать, покупать рубероид и крыть ка
крышу так и небольшие сенцы, выгребать завалы грязи и винно -водочны
бутылки, которые оставил предыдущий мастер Эрдынеев А.Б., делать ремон
квартиры
Рядом с моей избушкой в Багдарино находились две избушки армян
организовавших самодеятельную строительную бригаду по ремонту и постройк
домов. Зарабатывали они неплохо,до 500 рублей в месяц, и в свободное о
работы время занимались девицами и вином, перепортив немалое число местны
школьниц. Участие в их попойках принимал и один из местных, кагебистов. Ка
потом признался один из армян, он наказал им следить за мной, за моим
посетителями и периодически приходил за "информацией". Подобным же образо
обязали следить за мной и других моих соседей,в частности, Туркову, которы
потом заставили подписывать на меня "нужные" КГБ показания
Армяне висели у КГБ на "крючке", попавшись на какой-то махинации
золотом. Двое из них Акопян Г.Б. и Оганесян Г.А. впоследствии подписал
нужные КГБ показания. Особенно старался Оганесян, с которым я перемолвилс
несколькими словами пару раз, но разумеется вообще как и с кем бы то ни был
в Багдарино никогда не говорил о политике
Впоследствии руководство их бригады обвинили в каких-то приписках
пересажали. И надо отдать должное, что один, из них Роберт, находившийся н
"химии", так и не подписал клевету, несмотря на свое трудное положение
давление КГБ
Впрочем слежка осуществлялась не только соседями. Приходя на работу,
находил у себя корявые записки рабочих быткомбината, в которых они сообщали
что от них требуют слежки за мной, доносов. Начальник, КБО Голованов Н.В.
построивший себе из ворованных материалов за счет КБО огромный дом, когда,
заходил к нему, поспешно закрывал лежащий перед ним лист бумаги. И я знал
что строчится очередной донос
Казалось, что можно написать о человеке, который вообще не говорит н
тему существующей власти. И потом, читая предъявленные мне, ка
обвинительные документы, показания "свидeтелей", я понял, что у КГ
существует просто образцы, наборы штампованных общих фраз типа "возводи
грубую клевету на внутреннюю и внешнюю политику СССР", "распространя
клеветнические измышления, порочащие советский государственный
общественный строй", "допускал враждебно-провокационные измышления"
"искажал правду", "восхвалял образ жизни за границей", "возводил клевету н
жизнь в СССР" и т.п., за которыми конкретно ничего не скрывалось, да
копаться, что же конкретно, не допускалось
Еще в концлагерю в Барашево Мордовской АССР, когда я отказался грузит
трупы, я удивился, как полуграмотные надзиратели, ничего не знавшие кром
мата, могли написать столь обширный рапорт, где общими словами долг
описывалось как якобы они меня долго воспитывали в истинно советском духе
проводили со мной разъяснительную работу, испробовали все гуманные методы
но я, закоренелый преступник и негодяй, не внимал их добрым увещеваниям и
наконец, докатился до того, что отказался трудиться. И вот они бедны
вынуждены требовать для меня наказания. Я понял, что у них просто ест
образцы рапортов, в которых следует только проставить фамилию и иногда
конце в туманно
форме проступок
Впрочем доносы писали и подписывали не только бывшие уголовники ка
Эрдынеев А., полуграмотные соседи, армяне, члены КПСС и начальство. Но
местные "журналист" некто Гильбух, промышлявший в Бaунтовском районе лево
фотографией. Меня всегда удивляло, что движет этими людьми: наивность, вер
в то, что они служат самому передовому в мире строю, или желание имет
какие-то выгоды по службе, льготы и защиту в лице КГБ. Как они вообще посл
этого могут смотреть в глаза своим жертвам? И почему они главная опора
надежда "самой передовой" в мире власти? И как их много вынырнуло, поднялос
и затопило всю страну. И с каждым годом, с каждым поколением становится вс
больше
Еще где-то в 1969-1970 годах в издательстве МВТУ им.Баумана у меня был
принята к публикации книга "Новые метода оптимизации и иx применение",
посвященная разработанному мною математическому методу оптимальног
управления. В 1972г она была уже отредактирована и отпечатана. А тут мо
арест и обвинение по самой крамольной советской статье "антисоветска
агитация и пропаганда", отнесенной к особо опасным государственны
преступлениям. Казалось при чем тут математическая книга. Но власти хотел
стереть из памяти людей даже имена неугодных им лиц. Почти весь тираж книг
был уничтожен. На мои научные работы запрещено было ссылаться. Выйдя н
ссылку я попросил издательство вернуть мне мою рукопись. Мне выслали тольк
остатки черновиков. Тогда я подал на них в суд, требуя возрата рукописи
выплаты гонорара либо возмещения убытков от нарушения договора. После долги
препирательств и жалоб, мне, наконец, прислали повестку о явке на судебно
разбирательство. Я помчался с повесткой в милицию за разрешением на выезд
соответсвии с законом. Но закон в этой стране, что дышло. Они обещал
выяснить и через день мне показали телеграмму от судьи Бауманского район
Москвы Сориной, где черным по белому было написано, что вызов на суд присла
для проформы. В соответствии с гражданским процессуальным кодексом я ста
требовать разбора дела в моем присуствии. Но суд наплевал и на закон и н
кодекс. Судебное заседание, несмотря на телеграмму протеста, провели в мо
отсуствие. Мне было отказано по всем пунктам иска на основании того, что мо
рукопись якобы не издавалась. Своей книги я не мог найти ни в одно
советской библиотеке, ни в книжной палате. Двенадцать лет позднее где-то
1983г мне все же удалось из архивов КГБ вытребовать экземпляр. В библиотек
им.Ленина в Москве сохранился только микрофильм книги, который числится по
шифром Ф-801-83/809-6,
В ссылку мне писали многие инакомыслящие, родственники осужденных
просто незнакомые люди. Выражали сочувствие, предлагали помощь. Не было дня
чтобы я не получал по 2-5 писем. Приходили письма и из-за границы. Я отвеча
на них. По содержанию писем было видно, что доходит только незначительна
часть. Из моих писем, особенно за границу доходило еще меньше. Еще в лагер
после проверки заявлений о розыске за утраченные письма почта постоянн
выплачивала мне по 50 копеек за письмо. Здесь я взял основополагающи
почтовые документы "Устав связи СССР", "Почтовые правила", "Правила выплат
компенсации за утраченные международные почтовые отправления" и сделал дл
себя интересное открытие, что за каждое утраченное заказное международно
письмо почта должна выплачивать по 11руб.76коп. Это при стоимости ег
отправки в то время 16коп. Из моих заграничных писем, как я быстр
установил, доходило до адресатов не более 30%. Причем не доходили самы
невинные письма - письма, в которых, не было ничего кроме советско
открытки
В "Уставе связи СССР" я вычитал, что если на заявление о розыске не да
ответ для заграничных писем в течении полугода, то клиент вправе подать ис
к почте в суд, приложив к исковому заявлению квитанцию и копию заявления
розыске (либо квитанцию о посылке такого заявления)
Поскольку на мои заявления о розыске почта вообще ничего не отвечала
то выждав положенные сроки, я в соответствии о п.п.99,103-105 "Устава связ
СССР" обратился с иском в районный суд п.Багдарин
Судья Виноградов затребовал все почтовые правила и документы
убедился, что я полностью прав. Начальник Багдаринской почты Тудыпов такж
ничего вразумительного сказать не мог, кроме того, что на их запрос
Центральный почтамт не отвечает. Советский международный почтамт в Москве
находившийся тогда на Комсомольской площади, а точнее Центральное бюр
рекламаций этого почтамта считало просто ниже своего достоинства отвечать н
запросы подчиненного подразделения. Да и, повидимому, впервые в это
государстве рабской психологии нашелся человек, который вздумал предъявит
иск к почте за отправленные за границу письма. Ибо и дураку было ясно, ке
эти письма "терялись" и одно название этой организации наводило страх и ужа
на всех советских людей
Ни одной расписки о передаче иностранному почтовому ведомству мои
писем почта представить не могла. Виноградов потянул, потянул время
вынужден был назначить судебное разбирательство. На суде Тудыпов признал
что почта потеряла мои письма. И Виноградову ничего не оставалось ка
присудить в мою пользу около 50 рублей за утрату 5-и писем
Второй иск я уже подал на 150 рублей и, как суд не крутился, он призна
его правильность. По третьему иску я уже получил 300 рублей. После чего
решил, что будет справедливо, если я ежемесячно буду получать с государств
свою докторскую зарплату 500 рублей. И стал каждый месяц писать под копирк
и посылать за границу по 48 заказных писем. Многие письма не содержал
ничего, кроме советской открытки, в других, например, в Академию Наук, та
называемых социалистических стран, была только фраза "В соответствии
Хельсинскими Соглашениями прошу оказать содействие в выезде из СССР",
третьих, в частности в Посольства западных стран, были поздравительны
открытки, например, с таким текстом "Поздравляю женщин Посольства с Днем
Марта". Эти писъма я посылал обычно как ценные и оценивал в 30-50 рублей. Н
скажите какой нормальный советский человек будет поздравлять женщи
американского посольства с днем 8 марта?! Этих хищных злых империалисто
(как утверждала советская пропаганда), поджигателей войны! Естественно, КГ
просто выбрасывало их в корзину. Чем я и решил воспользоваться
Но когда речь зашла о суммах намного превышающих бюджет местног
скромного отделения связи, почта закричала караул, КГБ закрутилось, что б
придумать. С моими последующими исками с общей суммой около 2 тыс. рублей
суд тянул почти год. К тому времени меня вновь арестовали и, когда посл
многочисленных жалоб, их присудили в мою пользу, меня об этом даже н
известили. Решение суда вступило в законную силу и месяца через два был
отменено. К этому времени, повидимому, разослали указание судам в подобны
исках отказывать. Повторный суд Октябрьского р-на г.Улан-Удэ (судья Беляк
отказал во всех исках под нелепым предлогом, что "Болонкин не доказал, чт
его письма утеряны!?". Напрасно я взывал к логике, к здравому смыслу
говорил, что не клиент должен доказывать, что его письма утеряны, а почт
должна доказать, что она указанные почтовые отправления вручила, предъявит
расписки получателей или на худой конец иностранных почтовых ведомств. Даж
показывал письма своих адресатов, в которых было написано, что указанны
почтовые отправления они не получили! Все было как в обществе глухонемых
если нужно, коммунистический суд попирает любую логику
Все последующие иски отклонялись под этим предлогом. А апеляционны
инстанции просто не отвечали
Во время ссылки в п.Багдарин я начал писать воспоминания о следствии
суде по моему делу, о пребывании в брежневски^х концлагерях, о том, что мн
пришлось пережить и повидать с момента ареста, о тех деяниях и литературе
за которые меня арестовали. За полгода я исписал мелким почерком около 1
ученических тетрадей. Рукопись озаглавил "Обыкновенный коммунизм". Ее
никому не показывал и хранил во дворе в куче мусора под тазиком. Конечно,
понимал, что издать ее в СССР при существующем тогда терроре невозможно.
думал сохранить до лучших времен или хотя бы оставить потомству до поры
когда эти времена наступят
Главная задача любой диктатуры, особенно кровавого режима,
состояла в том, чтобы скрыть от общественности свои злодеяния
оболгать свои жертвы. И это особенно удавалось Сталину, отправившему на то
свет десятки миллионов людей. И главным оружием и защитой этих жертв был
гласность, извещение общественности о творимых власть имущими злодеяниях.
60-70 годы кровавые репрессии не достигли сталинских масштабов только п
одной причине - находились люди, которые собирали материал о преследования
и арестах за инакомыслие и предавали этот материал огласке. Их хватали
арестовывали, обвиняли в антисоветчине и клевете, сажали. Но на их мест
приходили другие. Достаточно вспомнить нелегальный бюллетень "Хроник
текущих событий", в котором предавались гласности политические процессы
репрессии. Сотни людей пострадали за издание этого бюллетеня, десятки ра
КГБ арестовывало в полном составе его издателей. Но каждый раз находилис
новые люди, продолжавшие дело своих единомышленников и бюллетен
просуществовал около 15 лет, несмотря на неоднократные торжественны
обязательства КГБ покончить с ним в течении полугода
И все усилия правителей представить СССР в глазах мирово
общественности в виде некого социалистического рая, где трудящиеся
перерывах между героическим трудом, наслаждаются счастливой жизнью и славя
своих коммунистических благодетелей, шли прахом
За предыдущие годы в торгующих, организациях поселка на склада
скопилось большое число неработающей техники: холодильники, радиоаппаратура
часы и т.п., которая мертвым грузом висела на балансе
Часть ее уже с завода приходила не действующая, бракованная, часть как
например, холодильники мяли и растрясали в дороге. Многие детали из ни
просто воровали. Так мне приходилось видеть радиолу, у которой была пробит
задняя, картонная стенка и вынуты ценные радиодетали. Везти все это дл
ремонта обратно было очень накладно. Да и не было никакой уверенности, чт
при обратной доставке по длинным ужасным сибирским грунтовым дорогам все эт
не придет снова в прежнем негодном виде. Для этих организаций я был прост
клад. Ко мнe стали приставать с просьбами о ремонте. В целя
предосторожности я пошел проконсультироваться к местным юристам,
частности, к районному судье Виноградову А.Н. Меня заверили, что вс
законно, но я должен оформить отношения договором. Были оформлены договор
между мной лично и организациями, в которых было четко указано, чт
организации отвечают за правильность оплаты и "обязуются оплатить работу
соответствии с существующими расценками".
Трудность ремонтов состояла в том, что не было запчастей. Мн
приходилось писать на заводы, в "Посылторг", скупать вышедшую из стро
бытовую технику у местного населения с тем, чтобы добыть искомую деталь.
холодильников обычно при перевозке мяли и деформировали двери и естественн
никто не хотел брать такой агрегат. Часть дверей я снимал с купленных стары
холодильников, часть привозил мнe из Улан-Удэ знакомый шофер, которы
доставал их у мастеров по ремонту. В ноябре 1977г я вообще уволился и
быткомбината, проработав там всего полгода, и перешел целиком на работу п
договорам. Худо бедно, но производя ремонт разной техники я съэкономи
государству немалые тысячи, хотя доход мне был мизерный. В общей сложност
почти за два года пребывания Б ссылке я получил около 1000 рублей, из ни
600-700 рублей ушли на покупку запчастей. Таким образом за работу мне был
выплачено около 300 рублей или около 15 рублей в месяц
13. ВТОРОЙ АРЕСТ
В начале июня 1978г кончался срок моего пребывания в Сибири. Это был
связано с тем, что везли меня на ссылку более месяца по этапу и вместо 2
сентября 1976г выпустили только в конце октября 1976, a каждый ден
пребывания в заключении считался за 3 дня ссылки
По опыту других ссыльных политзаключенных я знал, что в конце срок
КГБ, как правило, устраивает какую-нибудь провокацию и фабрикует новое дело
Я вел себя максимально осторожно, не ввязывался ни в какие конфликты и,
основном, сидел дома. Более того, я планировал примерно за месяц до конц
ссылки исчезнуть, поселиться тайно у кого-нибудь из моих знакомых и посл
окончания срока скрытно выехать со ссылки, чтобы не могли приписать побег.
этом случае, самое большее, в чем меня могли обвинить, это в том, что
течении месяца я не отмечался в милиции. А это только административно
нарушение,
Но, видимо, кто-то и когда-то уже додумался до этого. Во всяком случа
власти меня опередили. 15 апреля 1978 года ко мне пришла женщина и
бухгалтерии КБО и попросила меня немедленно пойти с ней в КБО для выяснени
неясностей в каком-то бухгалтерском документе. Ничего не подозревая,
пошел. Там оказался сотрудник милиции следователь Корнев Анатолий, которы
предъявил мне акт ревизии. В нем говорилось, что ремонт, который я делал дл
организации, незаконен, ибо договоров о ремонте в бухгалтериях н
обнаружено. И я понял замысел КГБ. В бухгалтериях организаций договор
изъяли и уничтожили. Теперь меня можно обвинять в чем угодно. Я сказа
Корневу, что вторые экземпляры этих договоров есть у меня дома. Это, видимо
было для него полной неожиданностью. Он ругнулся по поводу того, что на нег
взвалили это дело и потребовал, чтобы я пошел с ним в милицию для выяснения
В милиции меня без лишних слов обыскали, отобрали все документы и посадили
одиночную камеру предварительного заключения (КПЗ)
На следующий день после ночи на голых деревянных нaрax, меня отвели
прокурору Баргееву А.А., который тут же подписал ордер на арест, и повели
мою избушку на обыск. Замок на дверях избушки оказался весь искареженный
кто-то уже пытался проникнуть в дом
Я достал вторые экземпляры договоров и стал требовать, чтобы Корне
внес их в протокол обыска. Препирались мы с ним примерно полчаса. Но вс
было бесполезно. Наличие договоров портило им всю фабрикацию и он так и н
согласился их внести. Не вносились в протокол и многие другие документы
Единственное, что мне удалось добиться, - это внести в протокол номера мои
экземпляров (копии) квитанций на выполненные работы в КБО, которые я ем
сдал. Но это не помешало неугодным квитанциям в дальнейшем исчезнуть и су
оказался глух к моим просьбам выяснить, куда они делись, даже прост
сопоставить протокол обыска с наличием квитанций в деле. Аналогично исчезл
или остались без внимания и многие магазинные и посылочные квитанции (чеки
на запчасти, ибо при их учете сумма заработка (по их терминологии "хищения
социалистической собственности) получалась слишком мизерной
Единственное, что мне удалось отстоять, это то, что вторые экземпляр
договоров не были уничтожены и были все же включены в дело. Но для этого мн
пришлось послать десятки жалоб и заявлений во все инстанции, грозит
тотальной голодовкой. И КГБ, видимо, не решилось на их уничтожение
сфабриковав новое обвинение в том, что ремонта якобы было сделано на меньшу
сумму, чем выплачено зарплаты. Забавно, что срочно присланный в подмог
Корневу следователь из Улан-Удэ Александров на мое замечание: "Если мн
заплатили больше, чем положено, то сажайте тех кто "переплатил", а с мен
вычтете лишнее", в наглую ответил: "Нам надо посадить не их, а тебя!"
14. УЛАН-УДЭНСКАЯ СЛЕДСТВЕННАЯ ТЮРЬМА
Примерно 20 aпреля 1978г меня повезли из п.Багдарин в Улан-Удэнску
следственную тюрьму. В тюрьме сдали охране и заперли в предварительном бокс
охранного отделения. Вскоре из КПЗ какого-то отделения милиции привезли дву
в доску пьяных арестантов Гаврилова и Олейчика, которые орали и буйствовали
особенно Олейчик. Но тюремщики обходились с ними весьма деликатно. Есл
простой заключенный мог быть избит за малейшее возражение, косой взгляд
просто ради развлечения, то обхождение с Гавриловым и Олейчиком был
нaредкость удивительным. Как я потом выяснил, это были стукачи
которых оперчасть использовала в тюрьме, а также возила по КПЗ для подсадк
и террора арестованных, а при нужде и лжесвитедельства. Расплачивались
ними за это чаем, водкой и наркотиками и, судя по степени опьянения, водк
для них не жалели. Привезли их в связи с моим прибытием и поместили в одн
со мной камеру
Меня интересовал вопрос, откуда оперы берут наркотики и деньги, чтоб
"благодарить" стукачей за их деятельность. Алeксaндр Гаврилов, которы
просидел со мной несколько месяцев, - дольше, чем кто-нибудь другой,
который в конце концов перестал скрывать, что он стукач и посажен со мно
специально, объяснил мне, что оперы отбирают это зелье у наркоманов, находя
при обысках в передачах, а то и просто получают для передачи от друзе
арестованных
Что касается водки и чая, то их они покупали и приносили на те 1
рублей зарплаты в месяц, которая полагается заключенным -стукачам за и
"труд". Официально этот фонд именуется "Фонд поощрения лучших" или "вставши
на путь исправления". Причем, если в КГБ зарплата стукачам, переведалась н
их лицевой счет и они могли на нее на общих основаниях отовариться в ларке
то в МВД оперы могли брать эти деньги из кассы якобы для отоварки "лучших"
Александр Гаврилов, а потом и многие другие стукачи с негодование
рассказывали мне как их надувают оперы, давая иногда 1,5 рублевую плитку ча
заставляя расписываться, что "лучший" получил продукты сполна на 15 рублей
Разницу, разумеется, оперы клали себе в карман. А если "исправившийся
начинал возмущаться, то вообще не получaл ничего, ибо на его место всегд
была тьма желающих
Иногда оперы поступали еще хитрее. Стукач получал свою плитку чая
расписывался, его уводил надзиратель, устраивал ему обыск, забирал эт
плитку и отдавал оперу. Тот "награждал" этой плиткой следующего стукача,
которого вновь отбирали и т.д. Так же иногда делали и с "дрянью", с то
разницей, что неугодному или проштрафившему стукачу при нахождении ее могл
еще пришить дело по употреблению или распространению наркотиков
Впрочем снабжение опером стукачей чаем, водкой, наркотиками было далек
не единственным и может даже не главным способом благодарности. Значительны
доход надзиратели и оперы получали от грабежа подследственных рукам
стукачей, либо блатных, возможностей грабежа, которые они предоставлял
стукачам, и попустительства такому грабежу
Дело в том, что при аресте человека забирали в вольной одежде, котора
стоила недешево. Это могла быть и норковая шапка, дубленка, дорогое пальт
или куртка, импортный костюм, полувер, кофта, красовки или загранична
обувь. Когда арестованного привозили в тюрьму, то у него отбирали деньги
ценности, зaставляли сдавать в камеру хранения часы. Полагалось сдавать
камеру хранения и ценную гражданскую одежду и получать в замен арестанскую
но обычно это не делали. Да и кладовщик - такой же зэк, работающий
хозобслуге, мог своровать и продать надзирателям за бесценок хорошие вещи.
поскольку кладовщики постоянно менялись, то потом что-либо доказать и найт
концы было просто невозможно
|
